Сергей Тарута: В последнее время чаще общаюсь с Ахметовым

С народным депутатом, экс-губернатором Донецкой области (2014) Сергеем Тарутой мы пообщались о «перезагрузке» в минском процессе и геополитике, о переселенцах, патриотах и националистах. А еще о Жебривском, Ахметове, Порошенко, Путине и Суркове.

Сергей Алексеевич, недавно в интервью Вы сказали следующее: «Минскому процессу необходим полный рестарт, как содержательный, так и имиджевый». Если с имиджевым мне более-менее понятно, то с содержательным, не могли бы Вы более детально объяснить, что имеете в виду. 

Под содержанием предусматривается как раз те предложения, которые я озвучил:  это формирование спецпредставителей Германии и Франции, которые бы работали на постоянной основе. Сегодня есть спецпредставитель Америки Курт Волкер. Америка не является страной нормандского формата. А нормандский формат был согласован на совете безопасности ООН, и, естественно, эти представители должны участвовать. Это заставит Украину также назначить спецпредставителя. Тогда мы будем иметь четырех спецпредставителей, которые будут на постоянной основе  вместе с Америкой вести переговоры не раз-два раза в месяц о проблеме Донбасса, а ежедневно. В Вене находится штаб-квартира ОБСЕ. Австрия с первого января будет возглавлять Совет Европы и это означает, что подключится и Брюссель и подключится ОБСЕ как институция Совета Европы. Это даст совершенно другую переговорную базу. На сегодняшний день есть только один вариант к миру через дипломатию, через переговоры. Силового сценария сегодня никто не рассматривает. Это означает, что должны быть постоянно действующие переговоры. Что еще проблемное в минском формате? Украину представляет бывший президент страны. Это абсолютно неправильно. Мы боевиков Захарченко и Плотницкого подняли на уровень президента страны. Это была колоссальная ошибка. Когда я был губернатором, я говорил об этом Петру Порошенко, что этого нельзя было  допускать. Он мог бы участвовать в переговорах только на уровне министров иностранных дел  других стран, или на уровне президентов других стран, но не на уровне Захарченко и Плотницкого.

Вы сейчас видите человека, который теоретически может представлять Украину?

Украину могу представлять я, как человек из Донбасса, как губернатор, который сделал так, что проект «Новороссия» не состоялся. Когда мы освободили Мариуполь, он был главным городом для реализации плана «Новороссия». Защитив Мариуполь, мы развалили план «Новороссия». В чем проблема еще. В минских подгруппах, которых у нас три: одна подгруппа, которая занимается политическими вопросами, вторая – занимается экономическими, и третья занимается гуманитарными вопросами. Ни в одной из этих подгрупп нет представителя Донбасса. Там находятся люди, которые не знают Донбасс. Приезжают, многое делают, но должны быть те, кто кровно заинтересован в быстрейшем урегулировании вопросов, кто знает глубину. Почему  не пригласить того же (мэра Донецка Александра, - ред.) Лукьянченко, за которого проголосовало более 70% жителей Донецка, который уехал и живет сегодня на нашей территории, в Киеве? И многие другие, которые могут аргументировано разговаривать с этими боевиками и сразу же убирать все их аргументы. Поэтому в этих группах обязательно должен быть представитель Донбасса. Без этого – абсолютно неправильно. Порошенко делал только для себя, как было ему удобно, но не то, что может привести к миру, то, что нужно для страны.

Как Вы рассматриваете присутствие представителя Российской Федерации Владислава Суркова и его личность в этих переговорах? 

Сурков – апологет этой войны. Конечно, нужна перезагрузка, чтобы был другой спецпредставитель, но это решение только российского президента. И если на сегодняшний день он не заменил представителя, значит, мы должны работать с тем, кто представляет Россию.

Как Вы считаете, грядущие президентские выборы в России повлияют ли каким-то образом на ситуацию вооруженного конфликта на Донбассе?

Нет. Никак не повлияют. Понятно, что те сигналы, которые исходили еще в 2014-2016 годах, даже немного и в этом году, что хотели на момент выборов, чтобы ситуацию на Донбассе урегулировали и чтобы Путин был тем, кто сделал мир. Хотя Россия самую богатую область превратила в самую бедную. Огромное количество людей, которое проживало (около 7,5 миллионов населения) оказалось на сегодняшний день в колоссальной проблеме из-за агрессии в России. Это такая «медвежья услуга». В данном случае, я не думаю, что выборы что-то изменят. Да, Путин будет президентом, тема Донбасса не урегулируется до марта следующего года, так как он хотел, поэтому все будет зависеть от переговоров между Америкой и Россией. Вот это очень сильно повлияет на дальнейшую ситуацию. Если там будет противостояние и не найдут общего языка вместе с европейскими лидерами, тогда дальше будут провоцировать ситуацию, эскалировать боевые действия для того, чтобы с ними договаривались, чтобы шли на уступки, которые требует Россия. Здесь еще проблема, которая наложилась – проблема политического кризиса в Германии. Произошла правильная перезагрузка во Франции, пришел президент молодой, желающий. Вопрос даже не в молодости, вопрос в амбициях и энергии. У него есть огромное желание быть сейчас одним из тех политиков, которые достигают стабильности в Европе, и он будет активно вмешиваться и принимать участие в том, чтобы попытаться решить проблему. Но у нас проблема с политическим кризисом Германии связана с выборами. Не удалось быстро сформировать коалицию, надеялись, что коалицией будет Ямайка. Понятно было, кто будет министром иностранных дел. Также я вел переговоры, чтобы они назначили спецпредставителя. Это очень важно для получения достижения. Спецпредставитель от Германии по вопросам Украины. Тогда бы Франция также дала бы своего спецпредставителя, и мы бы начали свой быстрый диалог. К сожалению, до Рождества, как планировалось, не удалось сформировать правящую коалицию. Этот вопрос затянется, как минимум, через месяц после Нового года, а дальше будем следить за развитием событий. На сегодняшний день это мешает тому, чтобы мы сделали венский формат, и чтобы были там спецпредставители.

Как Вы оцениваете деятельность Павла Жебривского на должности нынешнего губернатора Донецкой области?

Мне не хотелось бы давать личную оценку, потому что думаю, что оценку должны давать жители Донбасса. Но пока я не слышу от жителей Донбасса, что как-то почувствовали от областной власти реальную помощь. Да, что-то есть, и может быть, многое делается, но это не решает проблему Донбасса, проблему Мариуполя. Только одна проблема «Воды Донбасса», где Мариуполь стал полностью заложником от этой важной организации... После 2014 года вообще ни копейки туда не вложили. Обстреливают, аварии и ноль реакции. Почему-то на «Воду Донбасса» деньги не выделяются. Мы говорим: давайте делать альтернативный проект для Мариуполя по обеспечению, завод по очистке морской воды. Сегодня практически в 80 странах, которые на море, делают аналогичные проекты. В этом тоже нет помощи. Сейчас мы видим по объектам, которые курирует Донецкая администрация, лоббирование структур не из Мариуполя, не из регионов, а других компаний, которые приходят, затягивают и не делают. Я считаю, что губернатор должен быть только местный, только из своего региона, которому смотреть в лицо и в глаза своим жителям, который знает проблему и который должен переживать за эту проблему. Нужно чтобы было мнение области. Я помню, как обещал Порошенко в самом начале. Я сказал, что я не буду с тобой долго работать, потому что я знаю тебя как человека, который занимался политическим бартером, ты никогда не был бизнесменом, ты был человеком, который занимался огромной коррупцией, когда занимался политикой. Всю жизнь занимаешься политикой и откуда у тебя все эти компании? Я ему сказал, что я долго не буду. Он тогда собрал всех и сказал, что принимать решение по губернатору Донецкой области и других регионов, он будет  только после консультации с депутатским корпусом, после консультации с мэрами городов, с ведущими бизнесменами этой области. Вы скажите и тогда я буду назначать. Что мы видим? Назначаются люди, которые не имеют ни компетенции, ни знания, не имеют ни команды, и самое главное - ответственности и переживания в душе за успех регионов. Я за то, чтобы была польская модель по децентрализации, чтобы не было губернаторов, чтобы были префекты. Префекты, которые были бы от Кабинета Министров, а не от Администрации президента, которые бы смотрели только за исполнением законодательства на этой территории.

А с мэром Мариуполя есть ли у Вас получается конструктивный диалог по решению определенных вопросов?

Мы сотрудничаем. Молодая команда, есть амбиции. Я уважаю амбиции. Я когда был молодой и работал на «Азовстали», ставил перед собой очень большие цели. Команда, которую сейчас сформировали , - молодая, она многому учится, но она знает новые, современные методы управления. Она подготовила программу развития не на 10 лет, не до 2030  года, но для начала сделали до 2021 года. Тоже очень важно понимать, как будет изменяться город. Конечно, жители хотят, чтобы немедленно произошли изменения. Но есть некоторые процессы, которым нужно 2-5 лет. Тогда реально почувствуют. Хочу сказать, что рейтинг и социология показывает, что это команда, которой доверяют и это команда, которая не сориентирована на коррупцию. Это очень важно.

У меня к Вам вопрос относительно партии «Национальный корпус», потому что в последние время либеральная украинская тусовка во многом критикует «Национальный корпус». Какое ваше мнение и видение? Что они делают правильно, а что неправильно?

Моя позиция: я - не националист, я – патриот, и хотел бы, чтобы все были в нашей стране патриотами. Это означает, что интересы страны всегда выше личных интересов, что ты должен не раскалывать страну, а объединять. Относительно (Андрея, - ред.) Билецкого я вижу, как он многому учится, как его риторика изменилась и нет пока провокационных действий у представителей «Гражданского корпуса», который на сегодняшний день является политической силой. Мне хотелось бы, чтобы они росли, росли не на националистической риторике, а на общеобъединяющейся, чтобы были те, кто реально был готов отдать жизнь за свою страну, и понимали важность эффективной обороны, эффективных силовых подразделений, чтобы они были направлены на созидание. Если на сегодняшний день у них есть электоральные симпатии, то естественно люди хотят, чтобы порядок был в стране, и как раз «Гражданский корпус» может сыграть огромную роль. Но не нужна радикализация. Мне бы не хотелось, чтобы они радикализировались. Кто не знает, есть разное восприятие «Гражданского корпуса». Я лично знаю многих ребят и ничего плохого не могу сказать. Я их только призываю, чтобы они концентрировались не на тактике, а на стратегии. А стратегия – это правильная, цивилизованная, без хаоса, политическая перезагрузка страны. Для меня больше важно не внешнее, а внутренне содержание. А внутреннее содержание – это что они делают для того, чтобы страна цивилизованно изменялась, что они делают для того, чтобы не было здесь провокаций, и не было хаоса в стране, что они делают для того, чтобы бороться с коррупцией, для того, чтобы цивилизованно перезагрузить существующую систему власти и систему управления страной. Надо понимать, что не акция блокирования какого-то банка является главной задачей «Гражданского корпуса», а системные вопросы, касающиеся избирательного права (нам нужен новый избирательный закон, нам нужны независимые институты, ведь без этого мы никуда не двинемся). Нам нужно многое сделать. И чтобы здесь они понимали свою роль.

Коль уж Вы коснулись темы избирательного права, как его обеспечить для переселенцев и людей, которые живут на неподконтрольной территории, тех, которые там остались? И есть ли какой-то «свет в конце туннеля»?

Да. Я вижу «свет в конце туннеля». Начиная с 2014 года, мы постоянно бьем в колокола, объединяем гражданские инициативы, западные и международные организации. Сейчас у нас проголосованный в первом чтении проект закона о «Избирательном кодексе». Что нам удалось? У нас было четыре инициативы в отношении того, чтобы обеспечить права переселенцев на участие в голосовании на местных выборах и на уровне парламента и президента. Наша задача, в том числе и «Гражданского корпуса», обеспечить эту политическую волю. На прошлой неделе была совместная встреча, где мы договорились о том, что мы объединяем все инициативы, которые были, их делаем в единый пакет и вносим в проголосованный в первом чтении «Избирательный кодекс» и надеемся, что нам удастся его «продавить». Власть этого не хочет, потому что они ничего не сделали для этой категории жителей. А это сегодня 1 миллион 760 тысяч человек. И, естественно, они делают все для того, чтобы они не принимали участие. И этот закон о реинтеграции – это же не закон о мире, это не закон о том, как помогать людям, как им возвращать права, это закон о том, чтобы можно было вводить военное положение и отменять выборы уже на территории неоккупированной. Потому что там тоже не любят власть, потому что они ничего не делают и не голосуют за нее.

Вы сейчас общаетесь с Ринатом Ахметовым? Мне, например, интересно, почему он не ходит на футбол вообще, почему он не приезжает, например, в Мариуполь?

Я не так часто встречаюсь, хотя в последнее время чаще, потому что я сейчас пытаюсь всех объединить и сказать о том, что будущее Украины в руках тех, кто влияет через средства массовой информации, через политические инструменты, на то чтобы правильно нам объединиться вокруг капитализации страны, вокруг доверия, вокруг рейтинга страны. Без этого мы не можем удержать в рамках этой территории нашу страну. И в последнее время я чаще с ним общаюсь, говорю о том, что нужно думать о будущем Украины, потому что на заводах некому будет работать. Ни на заводах, ни в энергетике, ни на станциях тепловых никого не будет, если мы реально не сможем повышать заработную плату. Повышать заработную плату мы можем только при условии, если будем модернизировать, если будем делать уже современные технологии, тогда можем поднимать, как в Европе, зарплату и будем конкурентные. И здесь я нашел понимание с его стороны. По Мариуполю мы тоже обмениваемся мнениями. Была проблема транспорта. Вопрос о спорте и футболе я не поднимал, но могу спросить.

Сергей Алексеевич, в конце нашего интервью предлагаю маленький блиц «Ассоциации». Первое слово «Донецк».

Боль, надежда и вера в то, что мы вернемся.

Мариуполь.

Сердце, молодость, мама, брат. Это моя обитель и гордость, что мы защитили, гордость, что сегодня этот город развивается. Я вижу большой потенциал этого города в будущем.

Революция.

Это плохо, это разрушение, где всплывает пена, а, к сожалению, люди созидательные в этом процессе. Учувствуют в процессе, но результатами пользуются в основном подльцы и проходимцы, и болтуны. 

Неля Штепа.

Человек, который очень сильно пострадал, и который больше нуждается в сострадании, но не в наказании. Так как издевались над ней, когда она была в плену, это больше заслуживает гуманности, а не попытки найти «козла отпущения».

Переселенцы.

Переселенцы – это огромное наше богатство, которое на сегодняшний день брошено, покинуто и, к сожалению, нет стратегии. Я с декабря 2014 года инициировал создание комитета, который бы системно занимался, создание временной комиссии по социально-экономическим вопросам. И последние три года только и занимаюсь тем, что пытаюсь «продавить» нашу власть, но нет никакого желания ни в правящей коалиции, ни у президента, ни у премьера понять, что это люди, которые находятся в очень тяжелых условиях и каждому надо помочь. Для этого нужна правильная стратегия.